Стажировка на последнем курсе проходила в Балтийске в бригаде противолодочных кораблей (сторожевые корабли проекта 35, 35М, 159) Балтийской военно-морской базы. В этой бригаде после выпуска из училища началась и моя офицерская служба.
Во время стажировки мы с Шурой Сергеевым, курсантом четвёртого класса нашей роты, размещались на СКРе, которым командовал капитан-лейтенант Виктор Лиханов. Командир, несмотря на то, что Шура стажировался на корабле в должности заместителя по политчасти, внимания на нас не обращал. Прибыли на корабль «студенты», да и ладно. Нас поселили в десятиместную каюту мичманов, с которыми там и питались. Мы особо не роптали и не возмущались, хотя понимали, что через два месяца, независимо от нашего желания, нам придется перестраивать свои отношения с мичманским составом.
Вдруг, условия нашего пребывания на корабле внезапно и резко изменились. Но это не было прозрением командира или указанием вышестоящего руководства, которому тоже было не до нас. Причиной послужила случайная, но удачная шутка, произнесенная Шурой Сергеевым в разговоре по проблемам флотской службы с одним из мичманов.
Мичман, в пылу полемики, взял и сказал Шуре: «Деду своему будешь это рассказывать». Шура, видя бесперспективность дальнейшего разговора, решил пошутить, заявив, что деду он обязательно пожалуется, а не просто расскажет.
Мичман мгновенно насторожился и стал интересоваться кто у него дед. «У деда, как и у меня, фамилия Сергеев»,- ответил, недолго думая, Шура и многозначительно посмотрел на стенд, висящий рядом на переборке. На стенде, который назывался «Высшее командование Вооруженных Сил СССР», среди прочих, находилась фотография начальника Главного штаба ВМФ адмирала флота Н.Д. Сергеева.
Николая Дмитриевича Сергеева, как и Главнокомандующего ВМФ, на флоте уважали за высокий профессионализм и справедливость. Особой популярностью пользовались у офицеров и его знаменитые афоризмы, типа «Гусь, корова, самолёт и большой начальник обратного хода не имеют» или «Всё надо делать бегом и с радостью».
Как оказалось, для мичмана этого было вполне достаточным, чтобы домыслить вывод о родственных связях Шуры с адмиралом флота Сергеевым и поделиться открытием с командиром корабля.
Вечером капитан-лейтенант Лиханов вызвал нас к себе для задушевного разговора о стажировке, в ходе которого пожурил нас за «грубейшее нарушение флотских традиций», а также дал команду немедленно переселиться в свободную офицерскую каюту и питаться впредь в офицерской кают-компании. Приказания командира мы исполнили неукоснительно и вскоре наши отношения с ним стали вполне дружескими.
В дальнейшем Лиханов нас не спрашивал, а мы старательно обходили тему дедов и внуков, тем более Шура не имел ни малейшего родственного отношения к адмиралу флота Сергееву, ну разве просто был однофамильцем. Хотя и в фамилии есть сила.
