После достопамятной «Пасхи» и перевода с эсминца, лейтенант Косточкин прочно обосновался в бригаде ОВРа. Он закалился и возмужал, защищаясь от служебных невзгод принципом: « нас иметь-только гвоздь тупить». А желающих затупить гвоздь было много, ОВРа- не школа гуманизма.
А ну- ка на брандвахту, на месяц. Заменить некем-продлим еще на месяцок. Жрать нечего? А что, рыба уже не ловится? Ловите, ловите, ее там много.
А кто это у нас вторые сутки у стенки болтается? Пусть комбрига подводного в базу доставят, нечего стоять. А на рыбоохрану кого? А на Курилы?
Вобщем, бегали и рыскали тральцы по всему Тихому океану, а экипажи, вернувшись в родную базу, ничего, кроме взысканий, не получали. Кажется, Пикуль сказал, что на ОВРе служат люди смелые, но бестолковые. Косточкин был толковым, просто ему не везло.
Неприятности начались с меня. В субботу. Была у меня привычка наполнять бар. Там стояли вина, лежали красивые пачки американских сигарет, привезенных из Москвы. Когда приходили друзья, бар быстро опустошался. Курил я. Пополнение происходило, но медленно. В тот вечер мы выпили все, бутылок 20 — отмечали назначение Жени на самостоятельную должность.
Я, проводив его до автобуса, честно и добросовестно, с чувством выполненного долга перед другом, и кружащейся головой, лег спать. Даже о винах не жалел. Мне было проще, ехать никуда не надо. А Жеке надо было добраться до бухты и поселка Завойко, причем последним автобусом. Пять километров, ходит «Пазик». Единственное-он маленький, а людей, желающих вернуться-много. Сотн две народу скопилось на остановке. «Пазик», при сильном уплотнении, при 26 местах, в том числе и стоячих, мог взять не больше пятидесяти. Народ волновался и стоял в очереди. Автобус подошел. С возгласами : « А Вас здесь не стояло», начался штурм, перешедший в банальную массовую драку.Представьте, рубятся 200 человек! Праздник!
Размягченный экзотическими винами Косточкин призвал всех к порядку, за что и получил в зубы. Очнувшись в сугробе, сплюнув кровь, он увидел Куликовскую битиву, Мамаево побоище, битву на реке Калка… Автобус стоял с открытыми дверями и пустотой внутри… Вокруг народ крепко бил друг друга…Сунув пару раз кому-то в пятак, Жека залез в автобус, сел на свободное место и задремал…Верхняя губа вздувалась посекундно. Нечто инородное на родном лице…
Вот и родной корабль, вот и койка. Спать, спать…
Пробуждение было чудовищным. Когда голова раскалывается, а какая-то падла тебя трясет за плечо.
«Иди на х…, изверг!»-рявкнул Косточкин и попытался попасть в нос будившему… Верхняя губа болела и была похожа на пельмень.
Эх, как же он был не прав! Тряска не прекращалась. « Ну, сейчас я тебе у…!» Косточкин перевернулся, прицеливаясь в глаз негодяю,махнул рукой, попал! И увидел контр-адмиральский погон. «Бред начался!»- мелькнуло в сознании…
Нет, все было прозаически.
Вечером замкомбрига, уходя на сход, оставил з а себя новенького зама. Жеку об этом не предупредили- ОВРа.
В воскресенье утром приехал ЧВС флотилии- а его никто в десять утра не встречает.
-Кто старший? -Лейтенант Косточкин, по журналу.
-Проводите меня к нему! « Я хочу видеть этого человека!»(С.Есенин)
Проводили. Дальше Вы знаете.
Жека, как был , в трусах и без фуражки, вскочил и отдал честь.
-Лейтенант, что у Вас с губой?
-Герпес, товарищ адмирал!
-А почему спите и не встречаете начальство?
-Температура!
— Лейтенант, если у тебя нет температуры, я тебя на этом тральщике сгною!Ты умрешь здесь, сволочь!Меня на «х» послать!
-Виноват, не разглядел!
-А ты еще и видишь плохо? Флагманского врача сюда! Температуру мерять! Ну и гнусная рожа!Сгною!
Нагреть градусник- дело нехитрое. Нагрел до сорока двух.
-И как мы еще с подобными офицерами служим? Хворь вечно больного найдет,-воскликнул ЧВС, запомнив фамилию, и убыл. Поверил, но запомнил. А ты не верь!
Жека вздохнул облегченно-пронесло, и лег спать.Он начал превращаться в настоящего «овровца».
А кто такой настоящий ОВРовец, я Вас спрашиваю? Что, слабо ответить? Мне тоже слабо, но я попытаюсь. Это человек, плюнувший на все, кроме службы. Он знает, что ничего не светит, но внутренний стержень держит его в струе. И в динамике . Он не ждет ничего. У него нет будущего, только настоящее. Офицер. Фаталист и философ. Стоик. И сам себя веселит- а что еще остается?
Многое и многих видывала камчатская ОВРа, но таких, как Косточкин, не встрелось.
За Жекой следил сам ЧВС.
-Что? Комбрига подводников 6 ноября, после совещания, в базу доставить? А где этот Косточкин? Пусть он и идет. Нечего таким мудакам 7 ноября в Петропавловске делать!
Замкомбрига Бардадым ( это настоящая фамилия, а не ругательство) , давал команду. Бросив молодую жену, Жека мчался на тральщик.
Закалка продолжалась. Кто же знал…
Стодвадцатикилограммовый комбриг нашей бригады, шевеля усами, взбежал на трап…
Гнилые доски, оструганные лишь сверху и создававшие иллюзию новизны, не выдержали…
Смотреть, как тонет адмирал, сбежалась вся бригада. Спасибо мичману, спустился, обвязал концом, вытянули. Минут через пятнадцать. А вода холодная!
И фуражку достали, адмиральскую.. .Все в говне и в мазуте. И адмирал, и фуражка.
Понятно, баню согрели, спортивный костюм нашли, маты записывали аж шесть часов, вина и спирта лишились месяца на четыре- комбриг выпил, для сугреву…
Понятно, Косточкин всему виной…
— А давайте их месяца на два на брандвахту, в Бечевинку, а потом на рыбоохрану? Все не в базе, а в море — ну что они сделают? И вообще, там же этот Косточкин…
Комбриг утвердил, начпо согласился…
В моей Бечевинке Женя , когда тральщик подошел за водой, а он спешил ко мне, сразу наткнулся на начпо, со своей головой 62-го размера и улыбкой бравого солдата Швейка.
-Что Вы все здесь разлагаете?-последовал вопрос.
— Не все, а вся, -последовал ответ.- У Вас и так все разложено.
Больше их и за водой не подпускали.
Потом последовала рыбоохрана. Это когда советские военные корабли контролируют неприкосновенность наших зон рыбного промысла от японцев.
Рыбоохрана- дело увлекательное. Японская нейлоновая сеть, выставленная на пути миграции лосося- очень тонкая штучка. Двести метров влазит в обычный целлофановый кулек. Как начальство презенту радуется! А сама рыба! А икра- ложкой! А крабы! Лафа, а не задание!
А на Парамушире японские дома с бассейнами на крышах и улиткой-турбиной на водопаде, дающей свет в эти дома уже больше70 лет. Интересно!
А на Курилах шкурка голубого песца идет за двести грамм «шила». За бутылку- три. Жены с воротниками будут! Шкура тигра за две бутылки- дороговато, да и выделана не ахти…
Вот это путешествие, вот это дальний поход, не брандвахта, поди, будь ты проклята… Косточкин купался в тысячах километров оторванности от начальства и в новых впечатлениях. И шкурки песца гладил , а что, нормальный человек.
Но ничто не длится вечно, особенно хорошее.
«Радио» нарушило благоденствие: « Вам осуществлять слежение за американским фрегатом. В случае получения приказа- уничтожить…» Тральщику!
Ох, эти москвичи, единицы ВМФ в данном районе учитывали, а не их боевые возможности. Я сам на корабле КИК , при скорости -4 узла при встречном ветре и полном отсутствии оружия, «гонялся» за американским авианосцем…К счастью, минут на 10 нас хватило.
Но то мы, а то ОВРа. Они бешеные.
Обнаружили фрегат. Как «Белаз» и «Ока» рядышком… Следить начали. Сутки в дрейфе, вторые. Фрегат тоже лежит, как кот на подушке. Спокойно…Фотографии друг друга на память, хинди-руси-бхай-бхай, или что-то подобное.
Телевизор Японию берет, наши баскетболисты с америкосами играют. Все на английском, но броски и так понятны! Ура Белову! На последних трех секундах забрасывает! 97-96! Наши впереди!
По такому случаю тральщик, по инициативе Косточкина и команде командира , вывешивает цифровые флаги…Пусть и американцы разделят нашу радость!
О, спорт, ты- мир!
И тут началось. Фрегат взбесился, дал полный ход, и пытается протаранить борт, причину никто не знает…Наваливается, сучья махина…Бежать, тихо повизгивая!
Трое суток уклонялись, а он все за тральцом гонялся, пока флаги не сняли цифровые, командир случайно голову поднял, вспомнил…
Опять тихое и мирное дрейфование…После этого ненависть к супостату на Женькином тральщике не мог извести никто. Народ, встреться им кто с этого фрегата, зубами бы загрыз, только борт, сука, высок…
Начальство, после докладов о поведении фрегата, а главное, о причинах, решило тральщик в Камрань заслать, Во Вьетнам, от греха и себя подальше…
