Декларация подводного флота России
Большое видится на расстоянии. Прошла четверть века и стало ясно, что Россия в облике Советского Союза создала не просто подводный флот, а уникальную и величайшую подводно-техническую цивилизацию. Нигде в мире ничего подобного не было и, наверное, не скоро будет – ни по масштабам подводного флота, ни по уникальности инженерных решений, ни по жертвенному героизму самих подводников.
Страна совершила мощный прорыв в гидрокосмос, прорыв намного более технически сложный, чем все пробные – до сих пор пробные, экспериментальные — полеты в космос.
Этот невидимый миру (но хорошо понятный евро-американским специалистам) прорыв потребовал колоссальных средств и титанических усилий как ученых, конструкторов, инженеров – с одной стороны, так и самих моряков-подводников – с другой.
Да не Россия родина слонов, но она родина рукотворных подводных левиафанов, которые могли и могут пока еще творить невероятные, предерзкие дела: запустить, стоя у причала, ракету в космос и вывести на орбиту искусственный спутник земли, как это сделала К-408 («Новомосковск»), уйти на недосягаемую для любых противолодочных кораблей километровую глубину, как это сделала К-278 («Комсомолец», пронестись под водой со взлетной скоростью самолета, как это сделала К-162 («Золотая рыбка»), огибать под водой земной шар, вести ракетную стрельбу из точки Полюса и попадать «в колышек» на Камчатке, совершать походы под ледяным куполом Арктики и прорываться в узкие подводные каньоны, выпускать из-под воды ракеты, самолеты, акванавтов, разнородную технику вплоть до обитаемых атомных мини-субмарин…
В последние годы Холодной войны атомные подводные ракетоносцы, прикрытые льдами Арктики, были единственной нашей защитой, которую заокеанские стратеги так и не смогли взломать.
Были годы, когда тысячи наших людей жили в глубинах мирового океана, несли вахты, готовили обеды, писали письма, слушали канареек в «зонах отдыха», смотрели фильмы, занимались спортом, то есть вели полноценную жизнь – разве что без солнца. И без женщин.
Они не только стращали супостата ракетами, но и вели огромную изыскательскую работу. С борта подводных лодок изучали геомагнитное поле земли, проводили стратификацию слоев океана, открывали неизвестные доселе подводные хребты и горы. Впервые в истории человечества произошло столь масштабное освоение мирового океана. Да, осваивали его прежде всего в военных целях, но ведь накопленный техно-гуманитарный опыт может послужить – и уже служит! – глобальным проектам изучения водной части нашей планеты, освоению ее глубин, шельфа во благо всех живущих на Земле.
И дело даже не в военном споре – кто кого и как скоро уничтожит. Дело в том, что мы, наши конструкторы и наши судостроители создали изощреннейшую подводную технику на все случаи военной и мирной жизни, технику посложнее космической. Мы вышли на уровень сопряжения подводных и космических систем! За три десятилетия было создано не только мощное атомное судостроение, но и новые виды промышленности, такие, например, как металлургия титана и др.
Да, мы сделали это! И вправе гордиться этим подвигом воистину планетарного масштаба. Фактически осуществилась древняя мечта русского народа о граде Китеже, который может уходить под воду и всплывать, всякий раз возрождаясь. Именно им, «градом Китежем», и был наш потаенный флот.
А потом в смутные 90-е годы все это было брошено враз, как шапка оземь: пропадай моя телега, пропадай подводный флот! Нет у нас больше никаких врагов, нет у нас и своих интересов – одни «общечеловеческие ценности», как провозгласил один отмеченный родимым пятном мыслитель, он же глава государства. И пошли под американские гильотины российские чудо-корабли.
Любая другая морская держава, имевшая бы такой подводный флот и таких героев этого флота трубила бы о том на всех румбах. У нас же происходит нечто абсурдное: на радость нашим недругам мы продаем свои боевые корабли, выслужившие и невыслужившие свои сроки дизельные, ракетные субмарины на глумление и поругание в чужие страны. Уже целая эскадра таких кораблей, приспособленные под плавучие рестораны, бордели и якобы музеи стоят в Дании и Швеции, США и Финляндии, Австралии и Германии… Их продают, перепродают, как металлолом, топят, приспосабливают под разные нужды, подавая их как боевые трофеи, поднимая над ними российские военно-морские флаги. И никаких протестов по поводу подобного бизнеса с явной политической подоплекой, с унизительным для России подтекстом. А свои собственные исторические корабли мы бездумно и безжалостно режем «на иголки». Так уничтожили и первую атомную ракетную подводную лодку, пережившую две трагедии, К-19, и первенец-атомоход К-3, добывший немало славы нашей стране первым походом на Северный полюс, уникальная подводная лодка «Пиранья»… Этот скорбный список можно продолжать долго…
В стране Великого подводного флота нет ни Пантеона подводников, нет ни одного федерального, общесоюзного, как говорили раньше, музея подводного флота. В столице нашей Родины нашлись помещения для 9 гей-клубов, но не нашлось ни одного для клуба подводников. Вместо того, чтобы воздать должное пока еще живым морским волкам, каждым из которых гордилась бы любая – великая или малая – морская держава, их обливают грязью с экранов пошловатых сериальчиков.
Сегодня как никогда требуется державный подход к этому величайшему творению – подводный флот России. Повторюсь, это больше, чем флот. Это подводная цивилизация, локализованная в прочных корпусах сотен атомарин, в их обитаемых отсеках, боевых рубках, реакторных и ракетных отсеках. Эта цивилизация создала обширную и могучую инфраструктуру на двух материках – на европейском севере и азиатском побережье Тихого океана, на Балтике и Черном море, на Каспии и озере Иссык-Куль, и в белорусских лесах, в Поволжье и Подмосковье… Она рекрутировала светлейшие умы ученых и золотые руки мастеров, отважных мореходов и блестящих стратегов — лучших сынов Отечества. Россия должна осознать себя не просто морской державой, а великой подводной державой.
Право, даже неловко оглашать такую очевидную истину, что правительство России должно с уважением относиться к сему предмету национальной гордости, создавать условия для сохранения этого выдающегося достижения в анналах истории, чтить тех, кто принимал участие в этом планетарно-океанском проекте.
Народ, чьим трудом и на чьи средства была создана эта подводная цивилизация, имеет право об этом знать и этим гордиться. Но кто и когда рассказал народу о подлинных героях великого подводного противостояния в многолетнюю Холодную войну в Мировом океане? О таких офицерах и адмиралах, как Леонид Осипенко и Александр Петелин, Анатолий Шевченко и Рудольф Голосов, Лев Матушкин и Евгений Чернов, Вячеслава Попова и Владимира Чернавина, Вячеслав Апенченко и Геннадии Сучкове, о капитанах 1 ранга Николае Затееве и Сергее Кубынине, Виталии Агафонове и Николае Иванове… Да, разве назовешь их всех на одной страничке?! За каждым этим именем свой подвиг – небывалый, захватывающий дух, и, слава Богу, увенчанный победой.
Почему мы ничего, почти ничего не знаем он нашей великой подводной армаде и ее деяниях? Сначала свирепствовала тотальная секретность. Информация о подводниках дозировалась весьма скупо. А потом наступила «эпоха гласности» с ее установкой на «разоблачение». Говорить о достижениях Советского Союза стало не политкорректным. То, что перестало быть секретным, поглотила политика замалчивания. Так по великому умолчанию был спущена в Лету великая подводная армада…
У Великого флота были и великие трагедии… В мартирологе погибших в мирное время подводников свыше тысячи имен. Десять подводных лодок ушли в свое вечное погружение, (четыре из них подняты – С-80, К-429, С-178, К-141.), некоторые и по сию пору покоятся на океаническом ложе, как подводные саркофаги: К-8, К-129, К-219, К-278, К-159… О скорбной судьбе «Курска» знает весь мир. А о скольких подобных «Курсках» не знают?
А скольких трагедий удалось избежать, благодаря нашим, отнюдь не норвежским спасателям?
Впервые в мире из затонувшей атомарины смогли выйти более ста человек – это у нас в Авачинской бухте (К-429). Впервые в мире был проведен подводный переход моряков из затонувшей ПЛ (С-178) в спасательную («Ленок»). Впервые в мире человеку удалось спастись с глубины в полтора километра – мичману Виктору Слюсаренко из затонувшей в Норвежском море атомарины К-278.
Ни в какие времена, ни при каких императорах и генсеках не было у России более мощного флота, чем тот, который достался первому президенту СССР, и который с его нелегкой руки резали и продавали потом направо, налево, на восток и запад – без торгов, за бесценок.
Ни у одной владычицы морей не было таких подводных кораблей, как у России на излете Двадцатого века – самых больших, самых глубоководных, самых быстроходных… И самых шумных, добавит скептик, забыв, что те же шумные «Акулы» могут бить по американским базам бесшумно отстаиваясь у своих причалов. Американцы об этом знают, поэтому Кольский полуостров, ставший пристанищем самого мощного подводного флота в мире – Северного, охвачен подводной блокадой столь плотной, что российские субмарины порой впритирку расходились с американскими подводными рейдерами.
Флот стоял в этих скалах полвека, ежедневно готовясь к бою, он сейчас там стоит в ожидании лучших времен. Над спинами подводных громовержцев развеваются синекрестные флаги, начертанные для них рукою Петра. Их синие прочерки мелькают на шальном ветру, как царевы пометы – наш, наш, наш, наваринцы, чесменцы, синопцы… За черными рубками под белыми полотнищами все тех же трехвековых флагов, реяли паруса лазаревских, ушаковских, сенявинских, нахимовских многопушечных линейных кораблей.
Лейтенанты-мальчишки видел их со своих палуб яснее и четче, чем московские адмиралы. И может быть, поэтому флот стонал, но стоял, налегая на их малозвездные плечи всей своей державной тяжью. Так пытались когда-то вынести на своих плечах обескровленную гражданской бойней Россию юнкера в Ледяном походе. Их собратья по духу вершили теперь свое Ледяное стояние у кромки Ледовитого океана и в бухтах Тихого, под сенью камчатских вулканов и желтых берегов Каспия, у причалов отчужденного Севастополя, и у пирсов обветшавшего Кронштадта. Флот стоял на мертвых якорях. Но флот стоял… И флот выстоял, сохранив и кадры кораблестроителей, и кадры офицеров-подводников. И сегодня мы с надеждой и гордостью повторяем имена подводных крейсеров четвертого поколения: «Юрий Долгорукий», «Александр Невский», «Владимир Мономах», «Князь Олег», «Генералиссимус Суворов»…
Николай Черкашин
