«Человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен», – банальность, избитая до штампа. Эти слова Михаила Булгакова, вложенные в уста приснопамятного повелителя сил Тьмы Воланда, наверняка известны большинству моих ровесников. И хотя их значение всем понятно и не требует особого разъяснения, тем не менее, их суть всякий раз пронзает каждого из нас, когда приходит горестная весть. Независимо ни от каких обстоятельств, скорбные известия всегда поражают любого из нас своей шокирующей неожиданностью.
НЕДЕЛЮ НАЗАД, КАК ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА, в буквальном смысле шарахнула никак нежданная весть: умер политик и общественник Михаил Ненашев. Скончался внезапно – как в таких случаях пишут: скоропостижно и безвременно…
Вообще в общественно-политическом сознании и памяти, увы, УЖЕ БЫЛО широко известно два человека с такими именем и фамилией. Люди разные по многим меркам, в том числе по возрасту, но в чём-то и схожие. Схожими их сделала прежде всего эпоха перемен – время подготовки и самого краха СССР. К слову, оба они – из сельской российской глубинки. Оба упокоились на московском Троекуровском кладбище. Правда, один прожил 90. Второй – 61…
Михаил Фёдорович Ненашев был главредом тогда чрезвычайно популярной «Савраски» («Советской России»), а затем возглавлял на пике «перестройки» Гостелерадио. Пожалуй, более старшему поколению менее известен Михаил Петрович Ненашев, создавший 10 сентября 1991 года Общероссийское Движение поддержки Флота (ДПФ). Его он возглавлял все последующие годы и, конечно, планировал через несколько дней отметить 30-летний юбилей Движения. Такое фатальное совпадение двух знаковых вех его прервавшейся биографии, определяющих «начало славных дел» и окончание жизненного пути, внесло в сознание сумбур и непонимание наступления конца чего-то важного, фатальности происшедшего. Может быть, потому в голове с получением скорбной вести в течение нескольких суток крутились произвольно скорректированные строки из «утёсовской» песни Владимира Дыховичного:
Ведь ты ж моряк, Мишка, а это значит,
Что не страшны тебе ни горе, ни беда!
Ведь ты моряк, Мишка, моряк не плачет,
И не теряет бодрость духа никогда!
Хоть ты моряк, Мишка, моряк не плачет...
На этот раз взгрустнуть бы, право, не беда!
Я НЕ БЫЛ ДРУГОМ МИХАИЛА ПЕТРОВИЧА НЕНАШЕВА, но вполне мог называть его просто Мишей – нас связывали имеющие конфигурацию синусоиды всё-таки товарищеские отношения и общие дела. Эта кривая приобретала разные очертания в зависимости от возраста, интересов, решаемых задач. Эта линия, в принципе, не прерывалась в течение четырёх десятков лет, причиной чему незабываемый лозунг, им придуманный: «Вместе – за Россию и Флот!». Под этим лозунгом Ненашев жил и работал последние десятилетия, с переменным успехом стремясь объединить вокруг ДПФ силы морской общественности Великой России – Великой Морской Державы.
Почему с «переменным»? Смею утверждать: потому, что, по большому счёту, в современной России объединить эти силы не удавалось никому. И этому есть целый ряд самых разных причин. Однако всё-таки именно Ненашев, как мальчишка, не наигравшийся в детской песочнице в кораблики и школьником в морской бой, никогда «этой темы» не оставлял. И это его постоянство в разное время в ДПФ приводило и флотских профессионалов, и седовласых ветеранов, и настоящих мариманов, «видевших море наяву, а не на конфетном фантике», и писателей-маринистов, и чиновников от морского дела вместе с курсантами и юнгами. Кто-то в Движении долго не задерживался, кто-то по не всегда понятным принципам-траекториям возвращался в него, кто-то «рвал концы». Это было, в принципе, естественно, как и в любом другом деле – кто, к примеру, может назвать сегодня фамилии создателей партии «Яблоко» или даже «Единой России»?
Происходило это на основе зачастую непонимания, конфликтов и даже неприятия идей, поступков, проектов, дел. В том числе и потому, что сам Ненашев был человеком непростым, что, впрочем, свойственно большинству политических практиков и деятельных общественников. На его поминках кто-то сказал, что у него не было врагов. Так это или нет – судить не берусь, но недоброжелатели, в чём-то конкуренты и даже завистники точно были. Ведь жизнь полна всего – крутых поворотов, неожиданностей, противоположных мнений, надуманных решений…
ПАРНИШКУ ИЗ ВОРОНЕЖСКОГО СЕЛА, чьё детство проходило на фоне ударных колхозных дел, со стези журналистского студенчества в Воронежском университете резким жизненным поворотом в 1978 году забросило на Северный флот. Затем – новый жизненный галс: комсомольского активиста из машинного отделения сторожевого корабля направили на учёбу «на офицера-политработника ВМФ» в Киевское высшее военно-морское политическое училище. Было такое довольно престижное учебное заведение, готовившее профессионалов флотской партполитработы – «внуков комиссаров, сынов политруков». К слову, там с Михаилом я и познакомился – младше на курс обучения, он дружил с моим командиром отделения воронежцем Сергеем Чернышёвым. Помнится, мы с Мишей даже однажды ходили на футбольный матч киевского «Динамо» с турецким «Трабзонспором». Затем судьба свела с ним уже в 1990-м накануне и в ходе работы XXI «предразвального» съезда ВЛКСМ – Ненашев возглавлял комсомол Кольской флотилии, а я – Черноморского флота.
Тогда всё вокруг уже бурлило. Соответственно, взбадривающе трясло и комсомол, который, как это ни парадоксально-неестественно для молодёжной коммунистической организации, начал резво коммерциализироваться и резко деидеологизироваться. Не обошли эти центробежно-разрушительные процессы и комсомольские организации Вооруженных Сил, попавшие под жёсткий прессинг требований либераствующих «демократов-перестройщиков» о департизации системы воинской службы как таковой, а заодно и всех остальных силовых структур Советского государства.
Увы, но даже сейчас, спустя тридцать лет, нет не только единой, но и более-менее четкой оценки событий того судьбоносного времени. Так и не было сделано серьёзного анализа причин, в результате которых распался СССР. По большому счёту, это и сегодня, через десятилетия, многим делать невыгодно. А раз трудно объективно, на научном, властном уровнях оценить случившееся тогда, уж нам сегодня разобраться в сути хитросплетений происходившего непосредственно в те дни – тем более. Особенно с учётом того, что властвовавшие чиновники и партноменклатура от самого верха и до низа сами шарахались из стороны в сторону, то требуя перестраиваться, то – «не поступаться принципами». К тому же кое-кто из принимавших в то время решения и ныне находится при серьёзных властных полномочиях…
«Военный» комсомол тогда в какой-то мере одновременно оказался и заложником ситуации, и был отдан на заклание в силу предопределённого статуса молчаливого «винтика» государственной системы управления, в которой основными столпами были КПСС, КГБ и Вооруженные Силы. Хотя справедливости ради надо отметить: «военный» комсомол всё же безропотными строями не ходил, а во главе его структур находились в основном толковые, деятельные ребята. От них звучали разные предложения, направленные в основном на позитив – на созидание и стабильность на фоне происходивших негативных перемен. Конечно, с учетом устойчивости традиционно консервативной военной организации любого государства, не допускающей глубинных потрясений и коренных ломок, – безопасность и оборона державы подобных «перестроек», как правило, не выдерживают.
ТОГДА МИША НЕНАШЕВ во многом выделялся среди своих флотских коллег – выступал нестандартно, говорил смело и напористо, хотя, как многим представлялось, его заносило на либеральный фланг, как тогда говорили, «демократического социализма». Поэтому нас не удивило известие о том, что Миша вскоре попал «под раздачу», уже будучи слушателем-очником Военно-политической академии им. В.И. Ленина. Как оно было на самом деле, наверное, мог бы рассказать только он, но «сорока на хвосте» в начале 91-го принесла весть: Ненашева отчислили из академии. А произошло это (по доходившей обрывочной информации) так.
Праздник 23 Февраля в 1991 году столица отметила, мягко говоря, нетрадиционным образом. В День Советской Армии и Военно-Морского Флота на Манежной площади прошёл грандиозный митинг в поддержку Армии и за сохранение Советского Союза. Он собрал, по «скромным» подсчётам, от 600 до 800 тысяч участников. Помимо рабочих, служащих предприятий, ветеранов, в нём участвовали курсанты училищ и слушатели военных академий. Впервые на столь массовой манифестации было выражено явное недоверие восходящему к самой властной вершине Борису Ельцину. Тогда же Верховный совет СССР постановил: отметить, что содержащиеся в выступлении по Центральному телевидению 19 февраля Председателя Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцина положения и призывы, направленные на замену законно избранных высших органов власти страны, немедленную отставку Президента СССР, входят в противоречие с Конституцией СССР и создают в стране чрезвычайную ситуацию…
Непосредственное вовлечение военных в политические события при декларируемом принципе «Армия – вне политики» давало обильную пищу не только для дискуссий, но и для разного рода протестных проявлений. В те дни взошла звезда народных депутатов офицеров-политработников подполковника Сергея Юшенкова и майора Владимира Лопатина, других «альтернативщиков», расстававшихся с «совковым» прошлым вместе с партбилетами КПСС.
Михаил Ненашев так или иначе в тот момент оказался на «демократической» волне, за что и поплатился отчислением из ВПА. Однако на Северный флот он не вернулся – уж какими правдами или неправдами, но он остался в Москве. А затем, можно сказать, логично-закономерно в дни «августовского путча» Ненашев очутился рядом с танком, на который взобрался Ельцин. Обращаясь к толпе «защитников Белого дома России», своё выступление Миша начал с запоминающихся слов: «Прошу извинить, что я не по форме и не брит…». Так Михаил Петрович Ненашев ворвался в «Большую политику». Политику реальную, накрепко связанную морским узлом с кадрами, интригами, бизнесом, интересами, собственностью…
В те дни прошёл слух: Ненашев назначен комендантом Белого дома и начал заниматься формированием из его «защитников» Национальной гвардии. Попытки встретиться с ним для прояснения ситуации (ведь тогда мало что было понятно, события мелькали с калейдоскопической быстротой) ни к чему не привели. 23 августа мы, флотские комсомольские работники, только что поступившие в ВПА им. В.И. Ленина, подошли к баррикадам у памятника краснопресненским повстанцам 1905 года. Дальше делящие между собой блоки «Мальборо» полупьяные «ебелдосы» (Ельцин, Белый дом, Свобода) и «замудонцы» (Защитники молодой демократии) нас не пустили.
Тогда мы пошли в ЦК ВЛКСМ, где, как пишут в романах про революцию, «жгли документы». Здесь нас сразу, как ни странно, принял последний Первый секретарь Союза Владимир Зюкин. Из разговора с ним стало понятно: по факту уже нет ни партии, ни комсомола, ни… СССР. До Беловежья было ещё больше трёх месяцев…
В общем, в те дни начала длительного Смутного безвременья Миша Ненашев однозначно не только сделал свой жизненный выбор, но и определил политический путь. При этом, получив большие возможности и полномочия, сразу проявил себя, создав в начале сентября Общественный совет «300 лет Российскому флоту» (регулярный военный флот России создан 30 (20) октября 1696 года). Но главным для Михаила Ненашева тогда было всё же не это – он стал одним из тех, кто с запретом КПСС и ликвидацией военно-политических органов определял и определил судьбу политработников.
29 августа 1991 года не к ночи помянутый президент СССР М.С. Горбачев подписал Указ «Об упразднении военно-политических органов в ВС СССР, войсках КГБ, внутренних войсках МВД и железнодорожных войсках». В соответствии с ним была создана специальная комиссия, которую возглавил вскормленный и выхоленный именно этими структурами генерал-полковник Д.А. Волкогонов. В составе комиссии было несколько подкомиссий, одной из которых руководил капитан-лейтенант Михаил Ненашев, которому, как когда-то Юрию Гагарину, было присвоено звание через ступень – Первый Космонавт после полёта из старших лейтенантов сразу был произведён в майоры. Ненашев же стал капитаном 2 ранга. Одновременно с этим упоминавшийся Лопатин стал полковником. Потом, правда, как-то эти представления-присвоения нивелировали, но «по сухому остатку» в служебном росте они всё равно доросли до капитана 1 ранга и авиационного полковника, соответственно…
По итогам работы этой комиссии «на счёт… р-р-р-а-а-а-з!!!» в запас были отправлены практически все политработники, занимавшие генеральские и адмиральские должности (на пенсион – без возврата, как когда-то в Германии существовал запрет на профессии). Тысячи остальных офицеров, оказавшись не удел, были выброшены на обочину рыночной жизни «дикого капитализма». В ней многие потерялись, а выжившие практически с нуля стали определять свой путь. Да чего уж там! В те времена терялись целые армии и дивизии, выводимые из групп войск в Германии, Польше, Венгрии, Чехословакии, Монголии, из военных округов в Средней Азии, Закавказья и Прибалтики. 25 миллионов русских людей оказались брошены на просторах четырнадцати республик бывшего Союза. Потери в людях, экономике, военной силе, территориях были сопоставимы с поражением в Мировой войне, последствиями краха Российской Империи…
Деидеологизация и департизация воинской службы мгновенно привели к идеологическому вакууму, который быстренько стал заполнять либерально-разрушительный бред, густо замешанный на «европейских ценностях», околосоросовских экспериментах, внедрении массовой культуры и прочем, что было сопряжено с процессом «вставания обновляемой России с колен». В избиваемых со всех сторон Армии и Флоте тотальная деградация системы обороны и обеспечения безопасности страны иезуитски обосновывалась «концепциями» военной реформы, реформирования Вооруженных Сил, модернизации и обретения ими «нового облика». Всё это – на фоне «Черного октября 1993 года», Войны в Чечне и прочего, что уже многими забылось – бойни в Приднестровье, резни в Абхазии и т.д., и т.п. Как-то «быстренько» подоспела и Война 08.08.08…
Вся эта вакханалия растянулась на почти два десятка лет, в ходе которых и слово «патриотизм» стало ругательным, и советское прошлое перекрашивалось в «красно-коричневые» цвета, и сама система воспитательной работы была деградирована до плачевного примитива «детского лепета» новоявленных неучей-воспитателей. Общую ситуацию в воспитательной нише силовых структур чуть ли не чудом спасли от уничтожения под корень немногие уцелевшие «старые кадры», традиции ратной службы и неугасшая инерция хода ранее существовавшей системы партийно-политической работы.
Личная причастность Михаила Ненашева к произошедшему (на первом этапе «становления российской государственности») не могла вызвать у его бывших коллег и сослуживцев комплиментарных чувств и эмоциональных восхищений. Это наверняка он сам понимал и ощущал. Поэтому, а также основываясь на имеющемся опыте, порывах русской души и крестьянской смётке, своё публичное пространство Миша вскоре очертил идеей государственного празднования 300-летия Российского флота.
НАДО ЧЕСТНО ПРИЗНАТЬ: именно ему первому пришла эта мысль, вызвавшая у некоторых военачальников того времени иронию по поводу важности тысячелетнего юбилея русской кавалерии. И хотя кто-то поначалу ёрничал, вскоре инициатива Ненашева действительно обрела державные масштабы. Правда, основную работу в этом направлении, имея финансовую и административную опору, стал проводить созданный в июне 1992 года Российский государственный Морской историко-культурный центр при Правительстве Российской Федерации. Под руководством председателя Морского центра – первого заместителя Главнокомандующего ВМФ адмирала Игоря Владимировича Касатонова была реализована масштабная программа, действительно поднявшая подготовку и празднование флотского юбилея на государственный уровень. Именно пример этой работы позволил в перспективе совершенствовать такого рода деятельность, возвращая и престиж воинской службы, и истинную Историю нашего Отечества, и память наших славных пращуров.
Тем временем Михаил Ненашев со своей командой единомышленников действовал по своим планам, аккумулируя силы, ресурсы и средства из различных источников. Успешно делать это ему позволяли наработанные связи в «новых элитах» властных структур и «официальная крыша» мест его работы. В 1992-1993 годах М.П. Ненашев в порядке прикомандирования проходил службу в Комитете по делам военнослужащих и членов их семей при Правительстве России; в 1993-1994 гг. – в Федеральном информационном центре России; в 1994-1996-м – в аппарате Государственной Думы (Комитет ГД по обороне).
С окончанием торжеств, связанных с флотским юбилеем, работу по этому направлению Ненашев не прекратил, в 1998 году плавно преобразовав свой Общественный совет в Общероссийское Движение поддержки Флота. Вообще в России и государствах постсоветского пространства после юбилея уже существовало немало различных флотских и околофлотских объединений и организаций – Морских собраний, Советов ветеранов ВМФ, клубов адмиралов, подводников, морских авиаторов, флотилий юных моряков и школ юнг.
Они, разумеется, всегда работали по-разному – в соответствии со статусом, возможностями, «весовой категорией» входящих в объединения персоналий. Некоторые из них недолговечны – рождаются, как мотыльки, и как мотыльки, быстро погибают. Но, как представляется, все они имеют право на существование, независимо от реальных достигаемых результатов.
Однако, положа руку на сердце, многие из этих организаций всё-таки существуют, как говорил Никита Михалков, чтобы в основном «посидеть – потрындеть». У Михаила Ненашева на этот счёт была своя оценка: «встретиться – выпить – закусить». В принципе, и это дело нужное и неплохое – в зависимости от фона, контекста и последствий, ведь в наше время минимизация общения квалифицируется как социальный недуг. Общаться особенно важно для поддержания крепости уз флотского братства и простых человеческих отношений. Но если говорить о ДПФ, то такие характеристики к Движению не относятся, хотя сам Миша был любителем побалагурить, всегда был готов поддержать компанию и доброе застолье, в том числе в рамках «пятого вопроса» собираемых ДПФ кают-компаний, на которых обсуждались актуальные темы. После такого общения настроение у всех, конечно, поднималось, а слова нередко трансформировались в дела.
Смею утверждать: Общероссийское Движение поддержки Флота – единственное объединение морской общественности России, на протяжении тридцати лет последовательно пашущее морскую ниву. При этом ДПФ вполне закономерно всегда олицетворялось с личностью Ненашева, бывшего генератором различных инициатив. Его инициативы были разными, не всегда находили понимание, но всегда и неизменно звучали, причем в различных регионах страны, где существовали или продолжают работу отделения ДПФ. И это объяснимо.
НА ВОЛНЕ 300-ЛЕТНЕГО ЮБИЛЕЯ РОССИЙСКОГО ФЛОТА и после него Движение акцентировало внимание на проектах, связанных с морской политикой государства, его военно-морской деятельностью. Ненашев с точки зрения новизны в фундаментальные теоретические положения проблемы ничего особого не внёс. Как говорилось в одной из популярных реприз, «всё придумано до нас» – эта тема последовательно и основательно в нашем Отечестве разрабатывалась с Петровских времён. Главным в данном случае было другое – с развалом СССР и тотальным подрывом морской мощи государства стали чрезвычайно актуальны хорошо известные, но быстро забываемые, в том числе прописные, истины.
Чехарда в кадровой политике как Вооружённых Сил в целом, так и ВМФ, смена поколений военных руководителей, разрыв преемственности в системе управления, в науке и оборонке подвели общество к «нулевой черте» в, казалось бы, давно завершённой дискуссии: нужен ли России Военно-Морской Флот? Парадокс, но факт: на рубеже веков и стыке тысячелетий в стране, имеющей самые протяжённые морские границы и, собственно, сложившейся благодаря прирастанию не только землями, но и морями, имеющей выход к трём океанам, стали задаваться вопросом: а вообще морская ли держава современная Российская Федерация? Глупость, возведённая в степень. Но – непреложный факт.
Без «горячей» войны, в исторически мизерный срок – в течение всего лишь пяти лет – мы утратили если не всё, то очень многое. Страна лишилась более половины стройной и отлаженной системы флотского базирования, практически потеряла свой авианосный флот, одновременно наладив непрерывный конвейер распродажи и утилизации надводных кораблей и подводных лодок, замерло военное кораблестроение, рухнул судоремонт…
Когда одни подвижники и энтузиасты стремились на фоне флотского юбилея всячески привлечь руководство страны и общественность к разрешению комплекса проблем Военно-Морского Флота, другие – лидеры новоявленных элит и их «эффективные менеджеры» – с пустого места взяли в карьер в деле накопления собственных капиталов и «тотальной распродажи Родины», вгоняя её в стойло внешне управляемой территории. С помпой декларируемые варианты Морской доктрины на поверку оказывались безответственными, ни на чем не основанными и ничем не подкреплёнными хотелками.
КОНЕЧНО, НЕ ОДИН НЕНАШЕВ РАЗВЕРНУЛ БОРЬБУ ЗА ФЛОТ. Да, откровенно говоря, ему одному ни по статусу, ни по опыту службы, ни по уровню подготовки невозможно было бы изменить ситуацию. Но он открыто и однозначно возвышал свой голос, став одним из лидеров общественного мнения в морском сообществе, показав таким образом пример. Последовательно направления организации морского просвещения и внедрения во власть и бизнес морского сознания стали менять ситуацию по отношению к флотской проблематике.
В 1997 году большим тиражом выходит основательный труд – книга «Военно-морская идея России», под одной обложкой объединяющая отечественную флотскую мысль, проявленную за несколько веков становления, развития и деятельности Военно-Морского Флота. В марте 1999 года Движение организовало проведение Всероссийской научно-практической конференции «Национальная морская политика России: разработка и реализация».
Фактически с этого момента на практике и стала разрабатываться Концепция национальной морской политики России, которая и определяет стратегические направления обеспечения национальных интересов страны и усиления роли России как Великой Морской Державы. Понятно, что эта Концепция является составной частью Общей Государственной политики России в XXI веке. Частью неотрывной. На её основе и принята Морская доктрина России. В целях координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов власти субъектов Российской Федерации, государственных, общественных и общественно-политических структур по вопросам разработки и реализации национальной морской политики было предложено создать Морскую коллегию. И она была создана при Правительстве Российской Федерации. Правда, Михаил Ненашев не стал её членом – идея была подхвачена и реализована другими людьми, что, по большому счёту, принципиальным для настоящего дела не является – «жила бы страна родная…».
Вместе с тем этот факт стал одним из мотивов решения Ненашева идти во власть, которая имеет реальные рычаги влияния на ситуацию. Думается, идеальным было бы создать Морскую партию России (есть же Партия пенсионеров?). Но и мандат депутата Госдумы – уже реальное достижение. Он его получил, пройдя в парламент по списку «Единой России» (не являясь её членом) от Мурманской области – был депутатом Государственной Думы Российской Федерации 5-го созыва (2007-2011).
Наверное, нет смысла анализировать его парламентскую деятельность. Понятно, что он, не будучи членом ЕР, соблюдал партийную дисциплину, голосуя «так, как надо». Ясно, что он лоббировал чьи-то интересы, решал задачи разных целеполаганий и масштабов. Нарабатывал авторитет, но «по итогу», как представляется, результативно сработать на себя не смог: пролонгировать своё депутатство у него не получилось…
Вообще анализ практики российского парламентаризма доказательно демонстрирует: главная задача любого депутата заключается в одном – сохранить свою персону в следующем составе Государственной Думы. Кто бы что ни говорил, это – главное, независимо от качеств политика и результатов его работы. У Миши это не получилось в силу ряда обстоятельств. Сказались субъективные и объективные факторы, проявились конфликты интересов, где-то расплескались амбиции, кому-то была перейдена путь-дорожка или даже случилось наступить на чью-то больную мозоль…
Жаль, что случилось так. Но всё-таки работа в ГД, став пиком политической карьеры, принесла Ненашеву и политические, и иные дивиденды – глупо это отрицать. Глупо, если бы в современной России с её «правилами игры» он хоть как-то не реализовал бы парламентский шанс. Но вместе с тем важно подчеркнуть: при работе в Госдуме он укреплял ДПФ, не бросил своего всё-таки главного жизненного дела – с Флотом не расстался.
ЗА ТРИДЦАТЬ ЛЕТ В АКТИВЕ ДПФ множество самых разных дел, приоритет начинания которых принадлежит Движению. Как правило, эти инициативы подхватывались и развивались, как многие песни, становясь «народными». В конце 90-х, в разгар смуты, разброда, шатания и утраты веры в перспективу по инициативе Ненашева ДПФ удалось поднять общественность, бизнес и собрать средства на достройку трех кораблей — морского тральщика «Валентин Пикуль» для Черноморского флота, а также пограничных сторожевых кораблей «Ханты-Мансийск» и «Югра». ДПФ, рассматривая морскую мощь державы в неразрывном единстве всех составляющих «водной сферы» государства, всё время стремилось объединить морскую профессиональную корпорацию России. В течение десятилетий осуществлялся комплексный подход, включающий развитие военной и гражданской составляющих Флота, морской пограничной охраны, береговой инфраструктуры и портов, судостроения, морской науки, образования, профориентации, просвещения и патриотического воспитания молодежи. Здесь и борьба с преждевременным списанием кораблей, и поддержка севастопольцев и крымчан в их стремлении вернуться в Россию, и реанимация исторической памяти как в отношении важнейших событий, так и славных имён (100-летие подвига «Варяга» и «Корейца», 200-летие открытия русскими моряками Антарктиды, внесение 2 сентября в перечень «Дней воинской славы и памятных дат России» как Дня Победы нашего Отечества над Японией; системная работа по пропаганде подвигов и дел Ф.Ф. Ушакова, Н.Г. Кузнецова, В.С. Пикуля, В.В. Конецкого, К.Б. Раша, М.О. Меньшикова), поддержка маринистов и журналистов, Севастопольской Морской библиотеки им. М.П. Лазарева…
В реализации планов Ненашев опирался на друзей, единомышленников, коллег, состав которых менялся, но численно прирастал. Он активно взаимодействовал с руководством Объединённой судостроительной корпорации, был заместителем председателя Общественного совета Федерального агентства морского и речного транспорта, входил в Общественные советы Министерства обороны, Министерства транспорта России, был членом Совета Торгово-Промышленной Палаты РФ по промышленному развитию и повышению конкурентоспособности экономики России, Попечительского Совета Государственного университета морского и речного флота им. адмирала С.О. Макарова (Макаровки), Наблюдательного совета Санкт-Петербургского государственного морского технического университета (Корабелки).
ОТ НЕНАШЕВА МНОГИЕ, ОСОБЕННО ВЕТЕРАНЫ, ВСЕГДА ЧЕГО-ТО ЖДАЛИ ИЛИ ХОТЕЛИ ПОЛУЧИТЬ. Часто – вполне конкретного, ощутимого, что, в принципе, вполне объяснимо. И он помогал. И давал. Но вполне объяснимо и то, что многого он дать не мог по объективным обстоятельствам. В том числе и потому, что бюджет ДПФ, как любого общественного объединения, невелик и ограничен возможностями и способностями привлекать средства из различных заинтересованных источников. А их интересы, естественно, надо было учитывать. Да и с деньгами особо никто расставаться не хочет, пусть и выделяя их на благие цели.
Без сомнения, обладая харизмой и связями, он мог «решать вопросы». Но всё-таки – до определённого уровня и в определённых нишах. Дальше, по идее, должны были действовать «тяжеловесы», способные открывать ногами двери любых кабинетов. Но «тяжеловесы» часто предпочитают пахать другие борозды…
На мой взгляд, весьма показательно: проводить Михаила Петровича в последний путь пришло множество самых разных людей. Перед чином отпевания с прощальным словом выступили заместитель председателя ДПФ Владимир Мальцев, помощник Президента России Игорь Левитин, замминистра промышленности и торговли Олег Рязанцев, гендиректор Объединенной судостроительной корпорации Алексей Рахманов, замминистра транспорта Александр Пошивай, руководитель Федерального агентства морского и речного транспорта Андрей Лаврищев, замминистра обороны – начальник Главного управления военно-политической работы Вооружённых Сил России генерал-полковник Андрей Картаполов, командующий Балтийским флотом в 2001-2006 гг. адмирал Владимир Валуев, президент Российской палаты судоходства Алексей Клявин, сын Михаила Петровича Максим.
Вспоминали, конечно, много хорошего… Было высказано и поддержано предложение о присвоении новому судну или кораблю имени «Михаил Ненашев». На поминках тепло, по-доброму выступали близкие ему люди, ветераны флота. Но лично мне бросилось в глаза: на прощании не было никого из действующих представителей Военно-Морского Флота. Почётный караул от Преображенского полка во флотской парадной форме – не в счёт. Никто от Главкомата ВМФ не пришел, хотя Ненашева там прекрасно знали, а руководство – его ровесники и даже сослуживцы.
Почему так? Ответа лично для себя я не сформировал. Но, как мне думается, это – показатель фактического существования и истинной крепости коммуникаций при формировании и развитии «гражданского общества» современной России (кстати, напомню: именно эта тема была у Ненашева диссертационной). И, наверное, дело не только в личности самого Миши, ведь проводы усопшего – это не только момент прощания с ним, а нечто большее…
И В ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Разумеется, узнав о скоропостижной смерти Ненашева через три часа после остановки его сердца, решил сразу отреагировать на это скорбное сообщение. Сделал несколько звонков друзьям – сообщить, а возможно, уточнить какие-то подробности произошедшего. Поступили предложения дать телеграмму с соболезнованием. Но что телеграмма? Решил лететь на похороны…
Принято считать, что усопшим это уже особо и не нужно. Я с этим не согласен. На мой взгляд, отношение окружавших умершего человека людей к прощанию с ним дело весьма важное. И, в принципе, это нужно и ему, ведь мы живём в информационно-временном мире, в котором ничто бесследно не только не исчезает, но даже получает развитие, ибо смерть – неотъемлемая составная часть жизни.
Михаил Петрович Ненашев при всех его недостатках и достоинствах был человеком неординарным, достойным уважения за наличие своей жизненной колеи – имел свою позицию, которую не стеснялся выражать. Имел он и свою «правду», которая, безусловно, не могла претендовать на истину, ведь у каждого из нас – своя «правда», а Истину знает только Бог.
Несомненно: он был Патриотом России, отстаивавшим русскость в самых различных её проявлениях. Он любил Флот и многое делал для него, что вызывало у кого-то ревность, у кого-то – зависть, а кого-то злило. Ему многое удавалось, а многое – нет. Случалось и такое: зачастую лозунги и декларации быстро забывались, наступала череда провозглашать что-то новое. Но в любом случае именно с его участием происходило педалирование флотской проблематики, что на самом деле делают отнюдь не многие. Именно в такой связи Владимир Семёнович Высоцкий говорил: «Настоящих буйных мало, вот и мало вожаков». «Нас мало, но мы в тельняшках», – к сожалению, такие слова сегодня могут произнести отнюдь не многие флотские, уже не обременённые тяжестью «действующих» погон.
К примеру, адмиралов, оторванных от ручек флотского телеграфа, – множество (в том числе экс-руководителей ВМФ). Но ушедшие (или отправленные) на покой в основном «шхерятся» и «створятся», предпочитая тихое пребывание на «хлебных» должностях в попечительских или наблюдательных советах крупных холдингов или банков. Между тем Флот продолжает плыть (в смысле – идти) в средину XXI века, неслучайно и справедливо названного Веком Мирового океана. Порой он плывёт без руля и ветрил по воле злобных волн.
Потому уход Ненашева – утрата, безвозвратная потеря. Он говорил – его не слушали. Он продолжал – его начинали слушать. Кто теперь будет говорить хотя бы то и так, как это делал Ненашев?
И ещё об одном. Попав на церемонию прощания с Мишей, я поймал себя на мысли: его похороны – своеобразное прощание если не с эпохой, то с целым поколением, поколением во многом уникальным (хотя, наверное, каждое поколение по-своему уникально). Его Время уже почти прошло. Это – люди, во многом сделавшие себя сами, независимо от происхождения. Рождённые и взрослевшие в советское время, они всю жизнь учились. Без нынешних карьерных лифтов, с трудом преодолевая препятствия, набивая шишки, шаг за шагом поднимались вверх по трапу Жизни. Обретая и теряя, добиваясь успеха, они реализовывали свой «жизненный проект».
Это поколение – моё поколение – уходит. Ему на смену пришло новое. Оно не хуже и не лучше – оно другое. Лично меня огорчает одно: многие его представители выращены в бездушных, стерильных, «цифровых» псевдоуправленческих инкубаторах. Сомневаюсь, что среди них может найтись Новый Ненашев. Точнее, человек, способный искренне любить флот и быть делателем, созидателем, собирателем. В общем, подвижником, исповедующим принцип: «Вместе – за Россию и Флот!».
Сергей ГОРБАЧЕВ,
председатель Севастопольского регионального отделения Союза журналистов России, исполнительный директор Института стран СНГ в г. Севастополе,член Общественной палаты Города-Героя, капитан 1 ранга
