Наша оперативная эскадра родом с Тихоокеанского флота напряжённо, без выходных выполняла задачи боевой службы в Индийском океане. Корабли неустанно трудились над повышением как индивидуальной, так и в составе эскадры боеготовности, отражая происки условного противника с моря, воздуха и из морских глубин. Такие происки легко придумывали офицеры походного штаба в течение светового дня, а экипажи кораблей реально и с отдачей всех сил боролись с этими происками сутки напролёт. Понятно, что в условиях безостановочного рыскания по океану личный состав, расписанный по сменам и вахтам, занятый обслуживанием механизмов, систем и оружия, спал урывками из-за бесконечных тревог и авралов, отражая эти самые, придуманные штабистами, атаки условного противника. Командиры кораблей радовались возможности сплотить экипажи, а экипажи негодовали и кляли судьбу. Принцип – «ни минуты покоя!» — был определяющим.
Относительной свободой в планировании времени работы и отдыха в условиях отдельно взятого корабля пользовались замполиты и старпомы. Такая свобода довела один корабль до того, что старпом с замом стали как-то выпадать из поля зрения коллектива и партийной организации. Первым спохватился командир, когда заметил отсутствие обоих на нескольких офицерских совещаниях кряду. В неотложную занятость, о которой известили их непосредственные подчиненные, он не поверил и приказал найти отсутствующих немедленно. Подчинённые убежали искать, но быстро вернулись: каюты пропавших, находившиеся рядом, были крепко заперты на ключ. Командир конечно же понял всё, это был удар под дых.
В условиях стоянки в базе корабельная служба – не масленица. Уматывает так, что хочется подальше от берега в сторону материка. Но и в море жизнь моряка легче не становится – начальство и здесь достаёт радиограммами, указаниями, вводными и глупостями типа: организовать голосование по выборам в Верховный Совет РСФСР и своевременно доложить о его 100%-ной завершённости к 22.00 дня, предшествующего голосованию. Бюллетени могут доставить специально посланным танкером, самолётом, подводной лодкой, дирижаблем, лишь бы штабу во Владивостоке своевременно (а лучше в числе первых) отчитаться перед Москвой. «Глупости» эти были в ведении политорганов, ну это такие органы, которые на флоте решали если не всё, то почти всё: кому и на ком жениться, кому дать квартиру, а кому не давать; кого послать в военно-морскую академию учиться с перспективой на выдвижение в командиры, а кого не посылать, предоставив возможность поработать над собой ещё годик; кому разрешить развод с загулявшей женой или обождать, провести с ней дополнительную беседу. Словом, забот у политического органа полон рот — от портянок морских пехотинцев до назначения командующего флотом. Но даже если ничего не делать – то и портянки будут вовремя постираны, и командующим назначат какого надо. Всё зависело от начпо (начальника политотдела), его верности идеалам и преданности делу. Я к чему? На берегу моряку всё-таки можно иногда немного расслабиться: сходить в кино с девушкой, посидеть в ресторане, познакомиться с женщиной, а повезёт, так и переночевать не на казённой койке. Можно, загуляв, и на корабль к выходу опоздать (старпом), и с «запашком явиться» (замполит). С кем не бывает! А в море ни-ни, всё по серьёзному. Расслабляться нельзя, так и с должности слететь недолго без пенсии и права ношения военной формы с кортиком по праздникам.
Неконтролируемое пристрастие к спиртному отдельных индивидуумов обязательно отразится на результатах деятельности социума. Запила «сладкая парочка» в самый неподходящий момент. Назавтра на флагманском корабле было назначено всеобщее совещание. Отыскали обоих в старпомовской каюте, привели в чувство, умыли, побрили, в командирский катер посадили и отправили, перекрестив. Старпом в суете проскочил незамеченным, а замполит попался «несвежим» кому-то из старших политработников, имел беседу, был взят «на заметку». Досталось, видно, и командиру, потому что вернулся он на корабль темнее тучи. Прямо с трапа дежурному по кораблю: «лейтенанта Ветрова ко мне!». А Ветров – это я. Пулей в командирскую каюту, доложился.
— Садитесь, лейтенант! – Раз на «вы», значит разговор предстоит серьёзный. Сел, весь — внимание. А командир передо мной связку ключей на стол — бряк.
— Вступаете в заведование вентиляторной со спиртом. Подчиняетесь лично мне. На провокации не поддаваться. Быть начеку и днём, и ночью. За спирт – головой!
– Мать честная, думаю, зачем ты меня на свет родила? В этой «вентиляшке» хранился весь корабельный запас спирта для нужд радистов, механиков, радиотехнической службы, словом, для всех, кому положено было на «протирку и очистку». Владел безраздельно этим продуктом старпом, ежемесячно по ведомости строгой отчётности мензуркой отмерял положенное количество прозрачной жидкости и выдавал командирам подразделений. Конечно, брал мзду, не доливал. А что старпому скажешь? Командиры боевых частей хранили полученный спирт у себя в сейфах «как зеницу ока» и не доливали командирам дивизионов и групп. Когда дело доходило до места применения – протирать было уже нечем. Как выкручивались, не знаю, история умалчивает! А чем я так перед командиром «прогнулся», что он мне «жидкое золото» корабля доверил, — отдельное слово.
В многомесячном походе поначалу всё непросто. Идет притирка людей друг к другу, привыкание к новому укладу жизни, отладка вахт, совместимости в сменах, борьба со сном на постах в ночное время. Через две-три недели механизм настраивается и первоначальные проблемы уходят на второй план. Особый график у командира: в узкостях, в сложной погодной обстановке, при большом скоплении судов по курсу он, разумеется, в своём кресле на мостике дремлет. Но когда корабль один как перст в океане, и на экране локатора никаких засветок на сотни миль вокруг – главным по кораблевождению может оставаться и хорошо подготовленный вахтенный офицер. Достаточно. А командир в кают-кампании… играет в нарды («шеш-беш» по-нашему) со всеми желающими и свободными от исполнения обязанностей, обычно после обеда, ужина и даже ночью, когда не спится. Редко кто у командира выигрывал. Бросал он кости классно. Надо «кашу 6-6» — пожалуйста, а надо «1-1» – извольте. Я долго присматривался к его игре и понял, что если взять кости соответствующим образом и правильно их закрутить легким, как у пианиста, движением кисти, то добьёшься желаемого результата. Тренировался потихоньку у себя в каюте, стало получаться. А потом и командира начал обыгрывать. «Резались» мы с ним иногда по несколько часов, аж рука отваливалась. Никакие ссылки на занятость, необходимость поработать с личным составом, подготовиться к политзанятиям не действовали. Более того, когда командиру не спалось, в мою дверь стучали, и посыльный приглашал в кают-кампанию. Я, протирая кулаками глаза, отправлялся играть в третьем часу ночи. Вот и доигрался!
А ничего, заведую спиртом. Поначалу обстановка спокойная была, видимо, после полученных «парочкой» нагоняев. А чуток спустя, то старпом к себе пригласит, то замполит. Начинают издалека и ласково, к концу и разораться могут, карами небесными грозят, а смысл речей один: налей! Я, конечно, морду делаю средней между кирпичом и лопатой, ссылаюсь на высочайшее указание, всем своим видом даю понять — не сломать. Отпускали. Но однажды всё же прижали вдвоём в углу замовской каюты и ну наседать. А сами уже видно где-то перехватили. У вертолётчиков, что к борту приписаны, тоже спирт водился. Я ни в какую! Минут через десять оба на колени передо мной — бух! Такого в моей лейтенантской судьбе, да и потом не случалось, чтобы капитан-лейтенант (старпом) и капитан 2 ранга (замполит) одновременно в такой позе стояли. Налил, конечно, сломался! А вскоре командир меня от этой тяжёлой ноши освободил, велев передать спирт в ведение другого офицера. Как легко, оказывается, власть над людьми заполучить, если владеть чем надо!
(фото из интернета)
